Скоро солнце, однако
На берегу реки Дудинки в канун дня рождения города–тёзки выросло этностойбище «Таймырское кочевье». Пара десятков добровольцев, мечтающих о возрождении традиций северных малочисленных народов, разбили чумы, приволокли лодки, рыбачьи снасти и стали тут жить. В буквальном смысле слова.  Дудинским жителям не привыкать видеть в полутора
километрах от города национальный «палаточный городок». Да и место для
стойбища вот уже пятый год подряд выбирается не случайно: именно здесь,
уверяют историки и старожилы, веками ставились сети, ловилась хорошая
рыбка.В созвездии северных портовых городов Дудинка
веками славилась национальным разнообразием и древними традициями —
купеческими, промысловыми, сельскохозяйственными. Население города
всегда пополняли выходцы из отдалённых посёлков бесконечной тундры.
Каждый этнос — нганасаны, долганы, ненцы и энцы, эвенки и якуты —
создавал тут особую атмосферу, а все вместе сделали этот город у реки
уникальным. Вот и сегодня они наперебой стараются убедить всех вокруг и
себя также в том, что «жив ещё курилка» и что порох в пороховницах
имеется. Региональные и федеральные программы в
расчёт мы тоже берём. Однако возрождение в истинном смысле происходит во
многом благодаря активистам, общественникам, сердечным и неравнодушным
энтузиастам — коренным.***
Единомышленник Леры по возрождению традиций — Вася Батагай. Получил образование мастера–костореза в Норильском колледже искусств. Полтора года назад приехал в город из Хатанги, где заведовал отделом декоративно–прикладного искусства. В Дудинке он хранитель фондов в Таймырском доме народного творчества, свою должность называет не без гордости. Говорит, что сейчас работает над сохранностью нганасанских парок — верхней одежды народов Севера: «Двенадцать парок уже как новенькие». Под его присмотром на реставрации в центре — и долганские парки.— Я нахожу и привожу из посёлков настоящих мастериц – пожилых женщин, бабушек, знающих всё о покрое и художественной отделке.***  Из–за погоды — дождина июньская не даёт солнцу занять
своё законное место — не может состояться часть планов. Ансамбль «Хэйро»
только что выступил, но небо затянуло не на шутку: не будет
перетягивания палки, прыжков и метания наута, не состоятся долгожданные
мастер–классы по раскрою одежды и плетению сетей. Всё это, а также
выступления трио «Сулускан», ансамбля долганской песни «Арадуой»,
этнофольклорной группы «Дентадиэ» переносятся на другие дни или в центр
города. Жаль: здесь, у малой, но жизненно важной реки, всё это было бы
естественнее, колоритнее.Тем не менее праздник
набирает обороты. Удивляет какая–то неспешная, ненавязчивая и в то же
время чёткая его организация. Здесь каждый отвечает за своё пусть
небольшое, но важное дело.Нина Бетту — зазывала,
тамада в чуме. Когда в её жилище заходят большие гости — глава Таймыра
Сергей Батурин и представитель администрации по делам коренных народов
Севера Валерий Венго, она раздаёт им листики с приветственными фразами
на эвенкийском языке. «Приветы» на этом наречии надо вслух адресовать
хозяйке — якобы «не знающей русского языка» бабушке Антонине Дмитриевне
Чемпогир. Гости справляются о её здоровье, спрашивают, чем кормить
будет. «Бабка, отвечай!» — командует громкоголосая Нина. Антонина
Дмитриевна, смеясь, подчиняется, поддерживает беседу на своём древнем
языке, подкладывает на стол дымящуюся картошечку с олениной на
рёбрышках. Глава района не отказывается и от народных лепёшек. «Реклама»
действует: местные женщины тут же интересуются, из чего хозяйка колдует
свои шаньги. Гостеприимная Нина напоследок говорит каждому: «Зря
уходите — могли бы ещё пару дней посидеть, и юкола будет готова»...*** «Чумовые» встречи «без галстуков» власти и народа по
очереди проходят в каждом из выставленных на стойбище жилищ. В чуме у
долган мы знакомимся с хрупкой девушкой Евгенией, голландкой из
Германии. Вот уже третий раз она приезжает на Крайний Север — учить
долганский язык. Жене 29 лет, она антрополог из лейпцигского института
Макса Планка, лингвист–экстремал. После Дудинки наша новая знакомая
поедет в Хатангу, оттуда мечтает добраться до Волочанки и там — до Хеты,
на целых три месяца поисков и исследований. Великолепное владение
русским Евгении обеспечила её первая научная командировка в Тульскую
губернию.— Я пришла к долганскому через русский
язык и культуру, — рассказывает Женя на чистейшем нашем, — а вообще, мне
в вашей стране всё безумно интересно. ***Чудеса продолжаются и дальше.
Теперь нас радуют старые знакомцы. В чуме, где одетые в национальное
долганки тянут свои песни о главном, нас усаживают за стол рядом с
красавицей Катей, дудинской участковой медсестрой. Она из интеллигентной
смешанной семьи, выросла в Якутии. Когда её братьям и сёстрам выдавали
паспорта, «все записались разными национальностями: один — якутом, трое —
энцами, а младший брат — эвенком, чтоб папу не обидеть».По
соседству оказывается и долганочка Нина, радиожурналист — когда–то мы
вместе летали в Сындасско, заезжали там к её престарелому
отцу–оленеводу. Теперь его уж нет в живых. Пьём чай с конфетами,
вспоминаем командировку, слушаем песни — хорошо, тепло, когда встречаешь
друзей «из прошлой жизни». Такое только в Дудинке бывает и на материке.
Марина КАЛИНИНАФото Геннадия ПОЛТОРЫХИНА заполярная правда Источник: http://infa24.ucoz.ru/publ/6 | ||||||||
|
| ||||||||
| Просмотров: 906 | | | ||||||||
| Всего комментариев: 0 | |