Не так давно «Заполярка» писала о мытарствах в
Норильске и его окрестностях неподготовленных туристов–москвичей. Но
жизнь, как известно, чередует минорные ноты с мажорными. Наглядной
иллюстрацией этого посыла стало наше довольно близкое общение с группой
экскурсантов, оставшихся очень довольными поездкой в наш город. Итак,
слушайте о необыкновенных приключениях иностранцев в Норильске...
 | | Стронг бабули и дедули |
Оказывается,
летом Норильск широко распахивает двери для гостей из самых разных
городов и весей. (Будто бы и не закрытый город вовсе, а проходной двор
какой–то :)). О большинстве визитов норильчане и не догадываются вовсе.
Например, с гидом–проводником Винсентом СТОКЛИНОМ мы познакомились
позапрошлым летом случайно: он привёз в Норильск француженку–операторшу,
снимавшую фильм о России, и попросил помощи у газеты. Оказалось, что
Винсент с 2004 года регулярно привозит иностранные тургруппы в Норильск.
Он хорошо говорит по–русски благодаря своей русской жене и находится в
постоянных разъездах между родной Швейцарией, где живёт его семья,
Петербургом, где у него своя турфирма, и всей остальной Россией, по
которой он возит своих туристов.В этом году на
правах знакомца Винсент обратился к нам за помощью заранее. Из путаного
электронного письма, переведённого им на русский при помощи
автопереводчика, мы поняли, что в начале августа он везёт в Норильск
десятерых «буржуев», кажется, французов, и просит нас с ними пообщаться.
Ну а мы уж решили, что раз встречаться, то с норильским
гостеприимством, и устроили гостям полноценный «пикник на обочине»: ужин
с шашлыками на одной из турбаз. Закупили с Винсентом в супермаркете
русской еды: норильские хлеб, майонез, пиво и оленину, привозные мясо и
овощи. В качестве экзотики — семечки и искусственная икра из водорослей.
Подумали о вине для французов, переглянулись... И решили не позориться,
а взять им водки. Ну, и приготовились встречать гостей.Молодая была немолода Первым
делом наши гости заблудились. В качестве извозчиков иностранцы
использовали дудинских таксистов, которые, конечно же, норильские
косогоры знают хуже, чем свои (впоследствии Винсент рассказал, что их
услуги стоили 800 рублей в час, но эту нереальную цифру мы предпочли
списать на трудности перевода — уж больно она велика).Так
или иначе, гостей пришлось разыскивать, и тут нас постигло первое
потрясение. Я–то ожидала увидеть десятерых хиппи от 18 до 25 лет,
которые по ошибке, автостопом, попали в Россию, а мне навстречу по
тропинке бодро вышла группа пенсионеров, чей средний возраст зашкаливал
за пятьдесят. Самая старшая туристка, Берта, родилась в 28 году прошлого
века и с 1941–го по 1945–й она, к слову, жила в Германии.По
здравому размышлению, в возрасте наших гостей не было ничего
удивительного: больше всего путешествуют по миру именно пожилые
европейцы и американцы. Но Норильск? Не слишком ли это для них
экстремально? Оказывается, наши гости изъездили весь мир — от Китая до
Эфиопии, и в России они тоже не первый раз. «Но мир такой большой,
почему же Норильск?» — спросила я на хромающем английском. (Винсент,
выступающий в роли переводчика, как раз отвлёкся). «А вот именно потому,
что мир такой большой», — ответили мне.О культуре потребления огненной воды Запомнить
всех по именам оказалось сложно. В памяти осталась только самая молодая
(примерно под сорок) женщина с неженским именем Паскаль и Михаэль–Игорь
— потомок русских эмигрантов, совершенно не говорящий на языке предков.
Зато мы отлично различали их по профессиям. Среди них преобладали
медики: врач, медсестра, администратор в больнице и ветеринар. Ещё были
фотограф, издатель, певица на пенсии, туристический гид. А Берта, 1928
года рождения, раньше работала в страховой фирме. Ещё Винсент взял в
группу свою маму, её профессию мы выяснять не стали, нам она так и
запомнилась — просто мама. Тут же выяснилось, кстати, что гости–то вовсе
и не французы, а швейцарцы. Правда, особой разницы мы не почувствовали:
в разговоре о политике гости недобрым словом поминали Саркози (кто,
кстати, президент Швейцарии, не знаете?), а в беседе о культуре
обсуждали Алена Делона, Шарля Азнавура и Мирей Матье.Мы
хлопотали по хозяйству, усадив гостей отдыхать и закусить, чем бог
послал. Для «сугреву» поставили на стол и водку. Тут и выявилась разница
в подходе. Мы–то, русские, пьём сообща, с тостами, что называется, для
единения душ. Швейцарцы пьют «кто в лес, кто по дрова»: то ли когда кого
жажда припрёт, то ли когда швейцарская душа попросит. Более того, они
даже наливали каждый сам себе! Пришлось брать дело в свои «аборигенские»
руки, объяснять, что виночерпий должен быть один, что надо чокаться и
говорить тосты. Пока шла учёба, оказалось, что шашлыки ещё не готовы, а
водка уже кончается. Непьющий Винсент, уверявший в супермаркете, что
литра им на десятерых хватит за глаза, только удивлялся. Но пили все,
даже Берта, 1928 года рождения. К чести гостей надо сказать, что сильно
захмелевших не было. К чести хозяев скажем, что Винсенту мы в магазине
не поверили и взяли алкоголя про запас.Кстати, мы
пришли к выводу что водка — «бест транслейтер», в смысле — лучший
переводчик. Пока моя коллега при посредничестве Винсента беседовала с
медицинской частью аудитории о различиях в русском и швейцарском
здравоохранении, я обсуждала с издателем Михаэлем преимущества
альпинизма на Кавказе перед Альпами. И представьте себе, мы друг друга
неплохо понимали. Ещё швейцарцы научили нас французскому тосту «кюсек»,
аналогу русского «до дна». Как объяснил нам в конце вечера Винсент,
дословно это переводится как «сухая пятая точка» (это у русских стаканов
снизу дно, а у французских, оказывается, ж.., ну вы поняли). Но больше
всего меня поразила Берта, 1928 года рождения, когда, достав маленький
портсигар, принялась угощать всех крепкими французскими сигаретами
«Голуаз». «Стронг табако», — улыбалась она, закуривая. «Стронг бабуля», —
подумали мы. | | Трудности перевода |
Маленькая Россия и Большая Швейцария После
ликбеза по питию мы естественно предложили гостям что–нибудь спеть:
даром, что ли, среди них певица, пусть и на пенсии. Швейцарцы
озадачились и переглянулись. Оказывается в большой Швейцарии много
кантонов, то есть краёв и областей по–нашему, и в каждом — свои песни,
общей на всех нет.Посовещавшись, они хором
исполнили нам французскую польку со знакомым до боли мотивом. И нам
снова пришлось брать дело в свои «аборигенские» руки. Сначала мы им на
французском спели арию из «Нотрдам де Пари», затем с чувством — «Ой, то
не вечер, не вечер», ну и на бис — «Ален Делон не пьёт одеколон». Гости
были в восторге, особенно по поводу того, что вкусы Алена Делона в
России озвучиваются рокерами со сцены.Как турист я
не могла не спросить, часто ли швейцарцы ездят отдыхать в собственные
Альпы. Выяснилось, что это у нас в маленькой России пятьдесят километров
— не крюк. А для швейцарцев пятьдесят километров — уже далеко, ехать
долго.А ещё нас поразило, что у большей части
гостей нет детей. Мы так и не поняли, почему они там в Швейцарии не
рожают. Дорого? На Норильск, значит, деньги есть, а на детей нету?
Загадка. Как бы то ни было, но в России по сравнению со Швейцарией с
демографией всё в порядке.В конце вечера мы
каким–то чудом вызвали гостям десятиместный микроавтобус в качестве
такси. Усадили, подробно проинструктировали водителя, куда их надо
везти. А дальше началась швейцарская процедура прощания: каждый из
десятерых нас троекратно расцеловал. То ли у них там так принято, то ли
они думают, что так принято у нас (привет Брежневу). В конце концов, мы
сообщили совершенно обалдевшему таксисту, что «швейцарские гости любят,
когда им поют песни», и распрощались.За забором На
следующий день мы организовали швейцарцам экскурсию по Норильску
производственному. Правда, на организацию официального визита группы на
завод или рудник «Норильского никеля» времени не было. Пришлось устроить
разведвылазку, «обзор через забор» (вы только никому об том не
говорите, а то нас обвинят в шпионаже в пользу Швейцарии). Но и
увиденного швейцарцам хватило и за глаза, и за уши. Насмотрелись,
наслушались, надышались. Опять поразила Берта 1928 года рождения. Я
через рукав дышала из–за газа, а она бодро впереди всех семенила, даже
не кашляла.Ещё швейцарцы посетили мемориальный
комплекс «Норильская Голгофа», погуляли по улицам Норильска, съездили в
Талнах, чтобы посмотреть виды с высоты пятого микрорайона. Дальше их
путь лежал в Дудинку, а оттуда пароходом в Красноярск.
| Впечатления швейцарцев от Норильска1. Естественный
вопрос: как люди работают в таком газу и жаре? «Какая опасная работа!».
В Швейцарии настолько огромных зданий заводов нет, в Норильске будто
всё увеличили в несколько раз.2. В Норильске
вполне можно жить, по крайней мере летом. Для полноты ощущений гостям
хочется вернуться сюда зимой, посмотреть на полярную ночь.3. Люди
в Норильске очень добрые, но все выглядят очень уставшими. При этом
нигде в других странах им не удавалось так близко пообщаться с жителями.
Всегда общение строилось на дистанции. Так, как здесь, их ещё нигде не
принимали.4. Швейцарцев удивила «Норильская
Голгофа». Почему памятники стоят по «национальному признаку»? Почему
заключённые вместе люди после смерти разобщены? Почему нет общего
памятника всем жертвам Норильлага?5. Что–то
подобное Норильску им видеть уже приходилось. Он напомнил им
промышленный город в Северном Китае, а также показалось, что Норильск
чем–то походит на норвежский Киркенес. Но здесь совершенно иные мерки,
другая шкала ценностей.6. Винсент добавил,
что за те годы, что он ездит в Норильск, заметил, как преобразился
Ленинский проспект. К сожалению, гостиница «Норильск» в лучшую сторону
не меняется. Но в нашем городе Винсент, как и многие другие, отметил
особую атмосферу, которую редко где встретишь. |
Светлана ГУНИНА. Фото автора
заполярная правда
Источник: http://infa24.ucoz.ru/publ/6 |