Говорить о том, что экономический спад остановлен, несерьезно. Это просто статистические «фокусы». Только пересмотр данных по ВВП за январь – февраль в сторону увеличения позволил говорить о том, что экономический спад хотя бы не усиливается.

Если бы не было пересмотра старых позиций – в марте спад ВВП пришлось бы показывать на уровне 12% (к марту 2008-го), что, конечно, свидетельствовало бы о его углублении. Поступили просто – часть этого спада перекинули в прошедшие месяцы и спад марта вывели на среднеквартальный. Что и позволило говорить о достижении «дна» и стабилизации.

Недостоверность данных по промышленному спаду и безработице тоже уже не раз обсуждалась, не буду повторяться. Последняя новость здесь – похоже, государство решило перестать официально регистрировать новых безработных, в связи с чем отчиталось о впервые появившейся тенденции «прекращения роста безработицы». Все это – откровенное вранье наших экономических властей. Вранье не публике, нет. Это убаюкивание «правящего тандема» со стороны подчиненных им экономических органов. Мнение граждан, как обычно, никого не интересует.

Апрельские данные по снижению инфляции – это не победа экономической политики, как это преподносят правительственные экономисты, и не «временное явление», как высказываются некоторые критики властей (видимо, не зная, что сказать). Это серьезно и, похоже, надолго. И вскоре мы можем увидеть даже падение цен (к предыдущему месяцу). И это очень тревожит. Это свидетельство падения спроса в экономике. Того, что

кризис перерастает в классический кризис перепроизводства: сокращение спроса ведет к сокращению производства, а последнее – к новому витку сокращения спроса (из-за роста безработицы и падения доходов работающих). Сужающаяся спираль экономического спада замкнулась.

Падение инфляции в фазе экономического спада – это естественное явление, результат сократившегося платежеспособного спроса. Инфляция падает во всем мире в связи с кризисом, а в наиболее развитых странах уже достигнута дефляция (снижение цен по сравнению с уровнем прошлого года, падение цен к предыдущему месяцу наблюдается еще с осени прошлого года). Снижением инфляции гордиться нечего, наоборот, надо задуматься, почему оно не началось раньше.

Инфляция в кризисной России ведет себя фантастически. Потребительская инфляция весь период кризиса была очень стабильна и «не заметила» падения мировых нефтяных цен вчетверо, а российских оптовых – вдвое. Она «не замечала» девальвации рубля к доллару в полтора раза, жесткой денежной политики ЦБР, падения реальных доходов населения... До сих пор. А сейчас – заметила.

Загадка отгадывается просто: до сих пор это была инфляция издержек, вызванная динамикой цен естественных монополий. Уточняю – государственно-регулируемых цен и тарифов. Именно они «стерилизовали» падение нефтяных цен, а с нового года – разгоняли инфляцию. Наглядно показывает это сравнение стоимости услуг ЖКХ для населения (18,3% март 2009/декабрь 2008) и роста цен на продовольствие и непродовольственные товары (5% и 3,8% за тот же период). И

как только тарифы естественных монополий перестали расти (в апреле услуги ЖКХ подорожали всего на 0,1%) – немедленно стал снижаться общий уровень инфляции.

Зачем государство поддерживало уровень инфляции последние полгода, не позволяя снижаться государственно-регулируемым тарифам естественных монополий, – непонятно. Ведь издержки наших монополий явно снизились из-за падения цен на топливо. Вполне можно было снизить и их тарифы. Ощущение такое, что этого не произошло просто по инерции – «забыли» отменить старые планы по их росту...

Падение инфляции в России в апреле 2009-го – свидетельство сокращения давления на инфляцию со стороны тарифов естественных монополий и падения спроса в экономике (денежные доходы населения, инвестиционный спрос и т. д.). Реальная зарплата в марте упала на 5,7% к марту прошлого года, с февраля падает розничный товарооборот (к уровню прошлого года), с апреля сбережения населения вновь стали падать. Безработица, если считать без статистических фокусов, еще в феврале составила 10,8% экономически активного населения (более поздние данные недостоверны). Кто-то по-прежнему считает, что «дно» экономического спада достигнуто?

Рост курса рубля вызван жесткой денежной политикой Банка России. Первая волна ужесточения денежной политики с октября 2008-го (падение денежной массы М2 на 7–8% к докризисному 1 сентября) имела целью остановить девальвационные ожидания и полностью провалилась. Попутно спровоцировав спад промышленного производства и ускоренный рост безработицы. Она просто оказалась недостаточной. Все негативные стороны этой политики мы получили, а позитивные – нет. Ничему не научились и решили просто усилить эту же политику.

Вторая волна ужесточения денежной политики – с января 2009-го примерно на такую же ступеньку вниз (до уровня 14–15% к докризисному уровню) – действительно остановила девальвацию. Уже более 3 месяцев мы видим эту политику, но промышленность не восстановилась, а безработица продолжает расти. И начали быстро нарастать банковские проблемы: падение прибыли и рост «плохих» кредитов, несмотря на все усилия банков по их реструктуризации. А зарабатывать банкам не на чем...

Намного динамичнее события на фондовом рынке России. Он вырос вдвое по сравнению с минимумом ноября 2008-го. Колоссальное достижение. Но присмотримся внимательнее.

Российский фондовый рынок перестал падать с ноября 2008-го – именно тогда, когда государство начало скупать с рынка акции (через Внешэкономбанк, 175 млрд рублей ежедневными порциями, это увеличило спрос на российские акции на 15–25%). С нового года государство перестало скупать акции, и рынок вновь стал падать. Что ж, есть основания не согласиться с недавно высказанным самокритичным мнением нашего президента о неэффективности госинтервенций на фондовом рынке (это была его инициатива) – именно они сдержали дальнейшее падение рынка в ноябре – декабре 2008-го. Делать этого, конечно, было не надо, но по совсем другим причинам, вовсе не из-за неэффективности этой меры.

Дойти до ноябрьских минимумов в январе фондовый рынок не успел. В конце месяца было принято решение о прекращении политики «плавной девальвации», что вызвало первую волну роста рынка с конца января примерно на треть (надо же куда-то девать «короткие деньги»). Она «выдохлась» примерно за 2 недели, лишь компенсировав провал января и вернувшись на уровень декабря 2008-го. Это была самостоятельная попытка роста вопреки мировым тенденциям, которая сразу же «захлебнулась», так как носила вполне спекулятивный характер.

С начала марта начался рост мировых фондовых индексов. Американский Dow Jones упал с октября 2007-го по февраль 2009-го вдвое и с начала марта вырос почти на 1/3. Российский – упал вчетверо (всего за полгода) и с начала марта вырос на 2/3. Более быстрый рост связан, конечно, с более глубоким падением российского рынка, его малым размером и дефицитом идей «коротких» спекуляций. Последнее – очень важно. Спекулировать на росте курса рубля рынок упорно не хочет (кроме тактических спекуляций).

Никакие усилия Банка России не приводят к появлению устойчивой тенденции дедолларизации: никто не избавляется от купленной за ноябрь – январь валюты всерьез – ни банки, ни население.

Все сидят в валюте и ждут следующего витка падения рубля. Но по понятным причинам (упрямство властей) эти ожидания отложены. Стратегически это «недоделанная девальвация» рубля, и именно так она воспринимается рынком. Тактически идет укрепление рубля, и банки/население мирятся с потерями, которые несут на этом, но в рубль не идут.

ЦБР находится в сложной ситуации противостояния с рынком. Кажется, ЦБР должен был бы в мае ослабить денежную политику и подтянуть бивалютную корзину к 40 рублям. Но первая же попытка (помните падение «корзины» сразу на полрубля за один день?) не была поддержана рынком. Рынок упорно не желает делать то, что хочет от него Банк России. И ждет решения вопроса по-крупному.

Вряд ли стоит говорить о «дне» экономического спада в России. В декабре прошлого года уже говорили об этом и получили резкий обвал промышленности и ВВП в январе. Думаю, майские данные (когда будут опубликованы) отрезвят любого, несмотря на положительную динамику мировых экономических показателей. Российский кризис перестает быть отражением негативных мировых тенденций и начинает самостоятельную жизнь.

Кстати, то, что уже почти полгода мировая экономическая динамика не ухудшается, перестает радовать и начинает вселять серьезную тревогу. Похоже, что мировой экономический кризис плавно перетекает из формы, соответствующей букве «V», в форму «L». Если мир ждет не быстрое восстановление после глубокого кризиса (этого явно не происходит), а многолетняя депрессия – для России это худший из возможных сценариев: «пересидеть» кризис не удастся...