Родина-внучка
 Дед
важнее отца, а бабушка матери? Внук милее сына, внучка отраднее дочери?
Странно, спорно и, пожалуй, страшновато звучит, но есть здесь нечто
очень важное для понимания природы человека. Люблю родителей, а к дедам
отношусь особенно - как к самому себе. В моем сознании они словно
сросшиеся братья, и вместе они стали мной.Я их не
знал, оба погибли в войну. Уверен, если б застал, то был бы от них без
ума. Разные, они складываются в один образ, из которого моя фантазия
выхватывает главное - воинственную доблесть. Рассматриваю их офицерские
снимки в фотоальбоме, и оба предка кажутся... ну ладно, не сиамскими
близнецами... львом и тигром. Поссорившись с родителями, всякий раз
представлял: а деды были бы за меня.Бабушку застал
только одну, простую, деревенскую, и обожал ее, как... ну, не знаю...
как свою внучку. Все восхищало и ничто не раздражало. С родителями-то
по-другому. И бабушка, между прочим, всегда была на моей стороне.Моя
мама сильнее всех любила свою бабушку - дворянку Анну Сергеевну
Русанову, еще до революции исключенную из партии большевиков "как
балласт" и умершую от тифа в Москве после войны. Папа мой любил с
горячей нежностью дедушку Алексея Акимовича Рычкова, воевавшего в Первую
мировую, рыбака, говорившего: "Стол - Божья ладонь".Послушайте, все-таки есть некий закон психологии, возможно, замешенный на генетике: рифма через поколение.Конечно,
порой люди действуют назло и вопреки законам природы - бабушка не
желает признавать внука, расфуфыренную внучку смешит и бесит зануда-дед.
Однако смею утверждать: как правило, через поколение все же случается
притяжение и продолжение.Редко мы хорошо знаем свою
генеалогию. Но до деда и бабушки близко, рукой подать, вот они,
молоденькие, в альбоме. Вот оно, противоядие от тщеты - перед родителями
были еще люди, улыбчивые, крепкие, яркие. Наши родители и наши дети
воплощают тайну зачатия. Думаешь: как так вышло, что родился именно я?
Зато с бабушками и дедушками (как с внуками и внучками) связано что-то
другое - тайна рода, непрерывности человеческой истории. Деды и бабки
стоят на границе, за которой густеет туман и все невнятнее проступают
родные лица, уводящие в древнюю даль.Мы постигаем
предков через вещи, бумаги, иногда иконы. У меня на столе небольшая
деревянная иконка зеленоглазого преподобного Сергия - подарок Анастасии
Ивановны Цветаевой. На обороте авторучкой выписано: "Милому Сереженьке,
из дома моего деда, талицкого священника". "Из дома деда" - в этом знак,
что икона была ей особенно дорога. Каждое утро я вижу себя в длинном
старинном зеркале, кажется, вечном, как вода. На фотографии в альбоме я
вижу в этом зеркале свою бабушку, молодую статную женщину, прижавшую к
груди кричащего младенца - мою маму.Важно знать о
существовании дедушек и бабушек, хоть бы их и не застал. Семья, где не
помнят предков, подобна дикому колючему кусту: ссорятся грубее и чаще. И
пусть со мной не согласятся, отношения отцов и сыновей, дочек и мам
всегда немножко болезненны, имеют легкий оттенок соперничества. В
подростковом возрасте начинается отталкивание от родителей, которые
учат, наставляют, пилят. Но как смягчает раздор понимание того, что и
родители тоже были юны! Они тоже упрямились, и их тоже отчитывали и
наставляли. Это понимание делает тебя спокойнее, но и дает ясную
уверенность в праве быть собой.Когда твои родители
превращаются в бабушку и деда, они, объединившись, затевают большой спор
с тобой из-за твоего отпрыска. В нем они видят себя. Больше, чем в
тебе. Потому что он понесет в туман будущего их кровь и их смысл. И еще -
они хотят подарить ему то, что тебе не успели или не смогли. А вот
народные присказки: "Внуки - враги наших врагов", "Дети - наши
прокуроры, внуки - наши адвокаты".Получается, что
небезызвестную цикличность нашей истории (смена консервации потрясением,
и наоборот) можно воспринимать чуть сложнее. Разложив перекликающиеся
эпохи на психотипы, наигрывая простую мелодию: дед-отец-внук,
дед-отец-внук, легко почувствовать разницу между схожими временами.
Когда рождается "внук", говорят, что "история повторяется в виде фарса".
"Внук" - звенит неловко клавиша, тут причина разговоров об
исчерпанности идей, усталости общества от перемен и конце истории. "Дед"
- клавиша рапортует гулко и грозно. Перестройка была нервным
подражательным внуком по отношению к революции, распаду империи и
гражданской войне. Сырой промежуток - "отец" - хрущевская "оттепель".
"Внук" - это время стилистических заимствований. Внук, даже настойчивый и
ретивый, непременно выглядит постмодернистом. Для сравнения:
перестройку открыл призыв "вернуться к ленинским нормам", "нулевые"
открыла новая версия гимна того же стародавнего автора.Что
впереди? Вдруг гроза? Хочется верить: люди добреют, и любое самое
серьезное историческое событие уменьшается в размахе и свирепости.Можно
ли приблизиться к истории, перелистывая фотоальбомы, вглядываясь в
выражения лиц, обнаруживая странные сближения через раз? А почему нет
(ведь только ленивый не говорит, что народ - большая семья)?Некоторое
время назад бодрые острословы вместо "Родины-матери" предложили образ
"Родина-дочь". А я бы пошел дальше, чтобы услышать, как и куда зовет нас
Родина-внучка.Может быть, надо мыслить большими
эпохами? И тогда совершенно очевидно, что сегодняшняя Россия - дочка
СССР и внучка царской России. Сколь подражает Российская Федерация
монархическому укладу, назойливо домысливая некогда происходившее! Но
подростковый конфликт с советской матерью поутих, как спало и
романтическое желание буквально воспроизвести дореволюционный стиль.
Значит, приходит зрелость. А кому наследовала советская Родина? Неужели
языческой Руси? С идолами, ритуальными жертвами, шумными и многолюдными
Первомаем и Ноябрем, культом силы и храброй бодрости, жаждой космоса. В
одной ли России так? Не исключаю, что да, вопрос в характере,
страстности, максимализме, а Европа гораздо ровнее.На
самом деле эти занятные упражнения в семейной трактовке истории дают
надежду. На то, что нет никакого тупика истории, Россия продолжается, и
обычный семейный альбом - одновременно машина времени и вечный
двигатель.Ну а если и не делать масштабные выводы, остается художественная правда жизни.Недавно
в купе со мной ехали трое - отец, сын, внук. Взрослые распили бутылку,
за окном краснело закатное солнце юга, похожее на сочную половинку
помидора в руке у мужика. Он начал браниться на старика, который
проворонил сумку, украденную во время отдыха. Старик моргал, виновато
причмокивал и вздыхал...Неожиданно малыш с верхней полки с нервной яростью прозвенел:- Не смей трогать моего деда! Я посмотрел на него со своей полки: даже в полумгле, в мутном закатном отблеске ярко горели голубые глазки.- Поговори у меня, - мужик угрожающе зашевелился, но тут дед, доселе смиренно мигавший, сжал ему плечо:- Погоди, Костя... - сказал по-хозяйски.Мужик
поник и, будто бы посрамленный, сосредоточенно принялся за помидор. Сок
стекал ему на подбородок. На заоконную степь ложились длинные тени
близкой ночи."Дед-отец-внук, дед-отец-внук", - стучали колеса русской истории.Сергей ШАРГУНОВ. Источник: echo.msk | |
|
| |
| Просмотров: 860 | |
| Всего комментариев: 0 | |