---

Столица Таймыра отметила своё 343–летие. На берегу реки Дудинки в канун дня рождения города–тёзки выросло этностойбище «Таймырское кочевье». Пара десятков добровольцев, мечтающих о возрождении традиций северных малочисленных народов, разбили чумы, приволокли лодки, рыбачьи снасти и стали тут жить. В буквальном смысле слова.Дудинским жителям не привыкать видеть в полутора километрах от города национальный «палаточный городок». Да и место для стойбища вот уже пятый год подряд выбирается не случайно: именно здесь, уверяют историки и старожилы, веками ставились сети, ловилась хорошая рыбка.В созвездии северных портовых городов Дудинка веками славилась национальным разнообразием и древними традициями — купеческими, промысловыми, сельскохозяйственными. Население города всегда пополняли выходцы из отдалённых посёлков бесконечной тундры. Каждый этнос — нганасаны, долганы, ненцы и энцы, эвенки и якуты — создавал тут особую атмосферу, а все вместе сделали этот город у реки уникальным. Вот и сегодня они наперебой стараются убедить всех вокруг и себя также в том, что «жив ещё курилка» и что порох в пороховницах имеется. Региональные и федеральные программы в расчёт мы тоже берём. Однако возрождение в истинном смысле происходит во многом благодаря активистам, общественникам, сердечным и неравнодушным энтузиастам — коренным.*** Фото: Валерия Cавран Валерия Cавран — председатель Дудинской ассоциации коренных малочисленных народов Таймыра, нганасанка. В обычной жизни она педагог дополнительного образования. Здесь, в лагере, — королева тундры. Около неё вьётся стайка подростков. Девочки–дудиночки наблюдают, как Валерия и её старшие соплеменницы топят печь, нарезают мясо для юколы, ловко лепят маленькие котлеты из нельмы:— Мы уже две недели тут, — рассказывает нам Валерия. — Приехали, первыми поставили свой чум, обжились. Наша идея — сохранение традиционного уклада, приобщение молодёжи, современных детей к тому, что передали и оставили нам предки. Я – как Дон Кихот: три года вместе с Союзом долган борюсь за идею этнопарка, методично занимаюсь её воплощением. Пусть пацаны увидят, как плетутся сети, ведь эти знания уже далеко не в каждой семье остались...Ребята говорят о том, чем занята молодёжь, как трудно молодым сдавать ЕГЭ, как на 10 бюджетных мест, выделенных для поселковых выпускников в вузах, искали подходящие кандидатуры, как в апреле они давали благотворительный концерт для пострадавших от наводнения в Якутии. И что мальчишек, закончивших училища по специальности «нефтяник», не очень–то берут на Ванкор. Валерия с горечью добавляет: «А ведь обещали... Нефть–то качают — в низовье по Енисею баржи–то идут». Единомышленник Леры по возрождению традиций — Вася Батагай. Получил образование мастера–костореза в Норильском колледже искусств. Полтора года назад приехал в город из Хатанги, где заведовал отделом декоративно–прикладного искусства. В Дудинке он хранитель фондов в Таймырском доме народного творчества, свою должность называет не без гордости. Говорит, что сейчас работает над сохранностью нганасанских парок — верхней одежды народов Севера: «Двенадцать парок уже как новенькие». Под его присмотром на реставрации в центре — и долганские парки.— Я нахожу и привожу из посёлков настоящих мастериц – пожилых женщин, бабушек, знающих всё о покрое и художественной отделке.***Из–за погоды — дождина июньская не даёт солнцу занять своё законное место — не может состояться часть планов. Ансамбль «Хэйро» только что выступил, но небо затянуло не на шутку: не будет перетягивания палки, прыжков и метания наута, не состоятся долгожданные мастер–классы по раскрою одежды и плетению сетей. Всё это, а также выступления трио «Сулускан», ансамбля долганской песни «Арадуой», этнофольклорной группы «Дентадиэ» переносятся на другие дни или в центр города. Жаль: здесь, у малой, но жизненно важной реки, всё это было бы естественнее, колоритнее.Тем не менее праздник набирает обороты. Удивляет какая–то неспешная, ненавязчивая и в то же время чёткая его организация. Здесь каждый отвечает за своё пусть небольшое, но важное дело.Нина Бетту — зазывала, тамада в чуме. Когда в её жилище заходят большие гости — глава Таймыра Сергей Батурин и представитель администрации по делам коренных народов Севера Валерий Венго, она раздаёт им листики с приветственными фразами на эвенкийском языке. «Приветы» на этом наречии надо вслух адресовать хозяйке — якобы «не знающей русского языка» бабушке Антонине Дмитриевне Чемпогир. Гости справляются о её здоровье, спрашивают, чем кормить будет. «Бабка, отвечай!» — командует громкоголосая Нина. Антонина Дмитриевна, смеясь, подчиняется, поддерживает беседу на своём древнем языке, подкладывает на стол дымящуюся картошечку с олениной на рёбрышках. Глава района не отказывается и от народных лепёшек. «Реклама» действует: местные женщины тут же интересуются, из чего хозяйка колдует свои шаньги. Гостеприимная Нина напоследок говорит каждому: «Зря уходите — могли бы ещё пару дней посидеть, и юкола будет готова»...***«Чумовые» встречи «без галстуков» власти и народа по очереди проходят в каждом из выставленных на стойбище жилищ. В чуме у долган мы знакомимся с хрупкой девушкой Евгенией, голландкой из Германии. Вот уже третий раз она приезжает на Крайний Север — учить долганский язык. Жене 29 лет, она антрополог из лейпцигского института Макса Планка, лингвист–экстремал. После Дудинки наша новая знакомая поедет в Хатангу, оттуда мечтает добраться до Волочанки и там — до Хеты, на целых три месяца поисков и исследований. Великолепное владение русским Евгении обеспечила её первая научная командировка в Тульскую губернию.— Я пришла к долганскому через русский язык и культуру, — рассказывает Женя на чистейшем нашем, — а вообще, мне в вашей стране всё безумно интересно. ***Чудеса продолжаются и дальше. Теперь нас радуют старые знакомцы. В чуме, где одетые в национальное долганки тянут свои песни о главном, нас усаживают за стол рядом с красавицей Катей, дудинской участковой медсестрой. Она из интеллигентной смешанной семьи, выросла в Якутии. Когда её братьям и сёстрам выдавали паспорта, «все записались разными национальностями: один — якутом, трое — энцами, а младший брат — эвенком, чтоб папу не обидеть».По соседству оказывается и долганочка Нина, радиожурналист — когда–то мы вместе летали в Сындасско, заезжали там к её престарелому отцу–оленеводу. Теперь его уж нет в живых. Пьём чай с конфетами, вспоминаем командировку, слушаем песни — хорошо, тепло, когда встречаешь друзей «из прошлой жизни». Такое только в Дудинке бывает и на материке. Фото: Семён Пальчин После обеда погодка налаживается. Из–за тучи выползает радуга. Провожает нас ещё один старый товарищ — Семён Пальчин, уполномоченный по правам коренных малочисленных народов Крайнего Севера. В его словах — главный итог всего, что мы увидели, суть празднества:— «Таймырское кочевье» символизирует переход на летнее время, на летний образ жизни. Это пробуждение природы, новый год по–нашему. Тундра проснулась. Теперь всё будет иначе, и народ переедет на летние стоянки, переведёт оленей на новые пастбища. Тут по последним подсчётам осталось где–то 400 кочующих семей — это примерно тысяча жителей. Но цифра может и увеличиться, всё в наших силах.Сейчас погода не балует, но скоро солнце появится, комар полетит. Спасаться от него будем традиционным способом — дымокурчиком, а как же... Своим землякам, у кого есть такая возможность, я бы пожелал летом обязательно побывать на своих малых родинах — в Усть–Аваме, Попигае, Тухарде, Сындасско и так далее. Понятно, что с нашими местными переездами и ценами не шибко–то разгонишься, но — было бы желание. Марина КАЛИНИНАФото Геннадия ПОЛТОРЫХИНА заполярная правда Источник: http://infa24.ucoz.ru/publ/6

1 2 3 4 5 Категория: Норильск | Добавил: infa24 (29.06.2010) | Автор: infa24 W

Просмотров: 804 | Теги: столица, норильск, Таймыр, Дудинка | Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0