Все начнем сначала?
Ситуация с домофонами в Норильске напоминает мне историю «шило да мочало…» На днях в СМИ в очередной раз подняли злополучную тему. Поводом стало обращение норильчанки в прокуратуру о неправомерности установки двери с кодовым замком в ее подъезде. По мнению городских властей, вредная женщина не понимает своей же пользы. Хотя, если честно, я тоже не понимаю… Тему домофонов для себя я закрыла еще три года назад. Именно тогда замок в моем подъезде, усилиями жильцов неоднократно выходивший из строя, окончательно демонтировали. А неделю назад, приехав домой, я обнаружила «сюрприз». Молчавший все эти годы домофон сигналил о своей реанимации красной лампочкой. Поражена – это не то слово. Ни одного объявления, где брать ключи (старая «таблетка», как я успела проверить, не действует). Ни одного объявления о собрании жильцов, на котором теоретически должен был бы обсуждаться вопрос восстановления домофона. Ни, на худой конец, записки в дверь о том, что, мол, приходили по этому вопросу, а меня не оказалось дома. Вообще ничего! Попасть внутрь я смогла только благодаря тому, что доводчик двери до конца не срабатывает (кто-то из жильцов уже успел приложить к этому руку?). Мастер сантехнического участка, которому я позвонила в надежде получить хоть какую-то информацию (не ЖЭК ли инициатор?), удивился: «Вы что, против домофона?» Против. Не в целом, конечно, а в отношении моего подъезда в частности. Ведь каковы основные аргументы сторонников системы? Чужие в подъезд попасть не могут, а значит, там безопасно и чисто. Я по телевизору такие чудо-подъезды видела: цветы и ковровые дорожки на лестничных площадках. И порадовалась за жителей. Только к моему дому это никакого отношения не имеет. В моем подъезде уже через полчаса после уборки на каждом этаже – горы мусора. Вы думаете, это чужие к нам пакеты приносят и вываливают их рядом с мусоросборником? И каким образом в этих случаях может защитить меня от своих же «свиней» установленная внизу дверь? Возможные поджоги лифтов тоже не аргумент… Кто даст гарантию, что виноваты в этом чужие? А не, к примеру, подростки с первого или второго этажа? Может быть, гораздо эффективнее было бы устанавливать в подъездах камеры видеонаблюдения? Будь моя воля, я бы вообще поставила их на каждом этаже. В качестве эксперимента. И заставила бы заплатить средства за их установку тех, кто не соблюдает порядок… В подобных размышлениях я поднялась на четвертый этаж. К двери было не протолкнуться… На площадке расположились подростки. В руках у мальчишек я заметила бутылки пива. У девчонок – семечки, шелухой от которых были засыпаны все полы. У всех школьников на груди – перевязи. Светлый праздник – последний звонок – они почему-то решили завершить на моей площадке. И правда – не мусорить же на своей! Среди них я успела разглядеть знакомое лицо: одна из девочек в белых бантах – дочь соседей сверху. Быстро же дети растут! Несколько лет назад в моем подъезде, я помню, собиралась другая компания. К подростку, живущему на первом этаже, регулярно приходили многочисленные друзья. Подожженные почтовые ящики и отходы жизнедеятельности в подъезде не их ли рук дело? Хотя не пойман – не вор… Что интересно – домофон в моем подъезде в то время исправно работал, и код от двери чужие подростки прекрасно знали. В отличие от меня, жительницы дома. В фирме «Лима», производившей установку оборудования в моем подъезде, существовало правило: код сообщать только тем, кто поставил в квартире «трубку». Подросток, живший на первом этаже и пользовавшийся преимуществом «трубки», видимо, и сообщил код своим друзьям. Я же входила в число лузеров… Узнать заветные цифры не удавалось даже в исключительных ситуациях. После одного случая я окончательно перестала входить в число сторонников домофонной системы. Тогда, несколько лет назад, приехав домой, я обнаружила: ключа в сумочке нет. Дело было зимой. На улице минус сорок. Набрав по указанному на кодовой двери номеру телефон фирмы, я услышала равнодушный женский голос: «Код я вам сказать не могу. Сегодня суббота, а журнал, где они записаны, на работе. Вы можете прийти к нам после выходных и заказать ключи». Что я должна была делать все эти дни? Девушка не уточняла. Один из моих знакомых в Талнахе вообще грозился взять молоток и выломать домофон. По финансовым причинам установить в квартире «трубку» молодая семья не могла, а дома был годовалый ребенок. В дни, когда приходил педиатр, мать должна была бросать его одного и бежать на первый этаж открывать двери врачу. Сообщать код фирма также отказывалась. Но даже если под нажимом разъяренного отца и выдавала «военную тайну», через неделю специалисты устанавливали новый код. А что вы хотели? Это вам не Москва, где соображения безопасности и порядка в подъездах на первом месте. Для норильских фирм главное – экономическая выгода. За установку в квартире «трубок» и их обслуживание они взимают ежемесячную абонентскую плату, а что можно взять с «беструбочных»? При этом никому не приходит в голову поменять систему. В Москве, например, за дверь с кодовым замком платят все. Сумма получается почти символическая. Наверное, потому и код известен всем жильцам. И вандалы – действительно чужие, а не из собственного подъезда. …Мне перезвонил мастер сантехнического участка. Сообщил, что ему удалось разыскать таинственную организацию, восстановившую домофон в моем подъезде. Это фирма «Гулатов», бывшая «Лима». По хорошо известному номеру мне продиктовали код и предупредили: только через неделю его поменяют… Источник: http://norilsk-zv.ru | |
|
| |
| Просмотров: 789 | | |
| Всего комментариев: 0 | |