В проекте “Простые истории”, стартовавшем к 80-летию “Норильского никеля”, о времени и о себе рассказывают норильчане, оставившие заметный след в биографии города и комбината. Для “Авторадио” и “Европы Плюс” аудиоистории озвучили заслуженные артисты России Нина Валенская, Лариса Потехина, Сергей Игольников, Сергей Ребрий и артист Андрей Ксенюк. “ЗВ” предлагает своим читателям расширенные версии “Простых историй” как продолжение юбилейного “Хронографа”.

 Доктор права и медицины, полиглот и блестящий разведчик, добывавший перед войной ценные материалы, в том числе и дипломатические шифры, Дмитрий БЫСТРОЛЕТОВ был арестован и приговорен к 20 годам лишения свободы. В Лефортовской тюрьме он встретился с первым начальником “Норильскстроя” Владимиром Матвеевым, напророчившим ему Норильск. В Норильлаге Быстролетов пробыл чуть больше года. Здесь же начал писать (естественно, тайно, используя йод вместо чернил, – благо работал лекпомом в амбулатории) свой знаменитый бестселлер “Пир бессмертных”.
– Меня повели по узеньким коридорчикам и сунули в небольшую камеру на четыре койки, без окон. Там уже сидел стриженый мужчина в черной телогрейке, ватных брюках и грубых сапогах. Мы обменялись рукопожатием и назвали себя.
– Не слыхали моей фамилии? – удивился незнакомец. – Я начальник строительства в Норильске. И такого города не знаете? Тоже странно! Это поселок в заполярной тундре, недалеко от устья Енисея. Там строится огромный завод и при нем город на полтораста тысяч жителей. После суда вас, если не расстреляют, могут послать туда. Зачем? – незнакомец криво усмехнулся. – Работать, милый мой иностранец. Наденете ватник и будете ломом бить вечную мерзлоту.
Я пожал плечами:
– Оставьте! Я этого не жду. У меня другие дела. Поважнее!
Незнакомец изменился в лице:
– Были да сплыли. Всунут двадцатку и повезут на Север.
– Что значит “всунут двадцатку”?
– Дадут по суду двадцать лет срока.
Во мне боролись два чувства – надежда и сомнение.
– Глупости. Я не виноват! Вас арестовали и привезли сюда, вероятно, по какой-то серьезной причине. Вы и должны ожидать жесткого приговора. А у меня другое дело: меня прокатили на газике из поселка Сокол до Лубянки. Пуганут как следует, проверят, убедятся в моей невиновности и выпустят. В Советском Союзе не осуждают без вины. Это вам не капиталистические страны!
Мужчина в черном скрипнул зубами.
– Значит, я виновен, а ты нет? Собака! – Он поднялся с постели. Я тоже. Оба тяжело задышали и сжали кулаки.
– Положим, не собака, – сказал я внешне спокойно, – и не советую переходить на такой тон. За следующее оскорбление я набью вам рожу: я недурной боксер.
У него задрожали побелевшие губы. Я вынул пачку американских сигарет, закурил, предложил ему. Мы оба сели. Бывший начальник Норильского строительства Владимир Матвеев тяжело перевел дух.
– Знаете, что отсюда никого не выпускают? Раз вы зарубежный работник и арестованы, значит получите расстрел или большой срок. За что? Вот за то, что вы были за рубежом и многое знаете. Вас упрячут подальше. Вы конченый человек! Как и я. Как тысячи белых негров в Норильске. Тундра вас быстро обработает без расстрела. Сидите и слушайте. Вам выпало счастье – с ходу, у первой двери получить всю нужную информацию о лагерях. При случае это спасет вам жизнь!