10:10 Владимир СТРЖАЛКОВСКИЙ: “Норильский никель” намерен расширять сферы своего влияния” | |
|
К корпоративным новостям "Норильского никеля”, на фоне
которых акции компании дорожают, участники рынка проявляют повышенное
внимание. Подробнее об оферте "Русалу” и обратном выкупе акций, а также о
тенденциях на мировых рынках в интервью телеканалу РБК рассказал
генеральный директор "Норильского никеля” Владимир СТРЖАЛКОВСКИЙ.
– Действие
очередной оферты "Русалу” закончилось в понедельник, 5 сентября, –
напомнил Владимир Стржалковский. – И мы получили ответ о том, что наше
предложение не принято. По тем причинам, что "Русал” считает, что
фундаментально компания стоит дороже, чем была предложенная цена.
Соответственно, как было решено на совете директоров в августе,
"Интерроссом” было подготовлено новое требование о созыве совета
директоров. Это требование направлено членам совета директоров с
предложением провести заседание 13 сентября заочным голосованием.– Всех интересует объем обратного выкупа. Какое количество акций будет выкупаться? По какой цене? У нас есть предварительная информация, что примерно 8% акций будет выкуплено на рынке на сумму 4,5 млрд долларов. Это большая премия к текущим котировкам акций вашей компании. – Да, действительно, это хорошая премия. В требовании о созыве совета директоров установлена и цена выкупа – 306 долларов за акцию. Точно такое же, эквивалентное предложение, что было сделано компании "Русал”. Объем средств, на которые в случае утверждения советом директоров будет производиться выкуп, – 4,5 млрд долларов, что составляет 7,71% акций компании. Цена определялась не нами, а с помощью международных банков. – То есть вы привлекали экспертов для того, чтобы справедливо оценить акции своей компании? – Безусловно. Мы привлекали банки, которые дали свое заключение. Это Citi, Barclays, Societe Generale. – Это все солидные банки, которым можно доверять. – Да, разумеется. И плюс еще российские банки. – Владимир Игоревич, сейчас все настойчивее звучат выводы о том, что все-таки "Русал” сдастся, "Русалу” придется продать свой пакет в "Норильском никеле”. И если "Русал” выйдет к вам с предложением купить целый пакет – не 15%, согласно последней оферте, а 25% – полностью пакет, будете ли вы рассматривать это предложение? Будете ли занимать при этом более жесткую позицию? – Позиция любой компании связана с текущей рыночной ситуацией и с состоянием дел тех или иных акционеров. Действительно, в письме за подписью председателя совета директоров "Русала” Виктора Вексельберга написано, что он уполномочен советом "Русала” рассмотреть предложения, которые отражали бы фундаментальную стоимость блокирующего пакета ГМК. – Вы упомянули рыночную ситуацию, конъюнктуру мирового рынка никеля, да и не только никеля, а еще и меди, и палладия – основных металлов, которые вы производите. Как вы оцениваете текущую ситуацию? Все-таки на рынках чувствуется нестабильность, и если раньше цена никеля была примерно 25 тыс. за одну тонну, и она достаточно долго держалась, то сейчас уровень несколько иной. – Из 12 металлов, которые мы выпускаем, есть четыре основных, которые дают основную часть выручки. Никель занимает чуть меньше половины, поэтому, конечно, цена на никель для нас важна. Среднегодовая цена на никель примерно такая же, как мы и закладывали по бюджету. Даже с учетом того, что мы закладываем консервативный бюджет. – В чем основная причина того, что ваш бюджет был консервативным? – Лучше реально смотреть на вещи, поскольку излишний оптимизм впоследствии приводит к большим издержкам. Тем не менее мы выходим на те позиции, которые планировали. Что касается меди, платины и палладия, то цены на эти металлы несколько выше, чем мы ожидали. Когда проседает рынок, вы отчетливо видите, как растет золото. Но платина и палладий – те же драгоценные металлы, при этом платина всегда стоила повыше золота, хотя сейчас разрыв между ценой на золото и на платину существенно снизился. Тем не менее эти цены для нас выгодны и вторая половина финансовой корзины, которую мы наполняем, достаточно неплоха. – У "Норильского никеля” большие планы. Компания собирается работать не только в России, но и за ее пределами. Хотелось бы узнать поподробнее о международных проектах. С чего начнем, с Австралии, наверное? – Это логично. В Австралии, пожалуй, больше наших предприятий – рудников, заводов, чем в других странах. Мы уже начали вновь запускать ряд предприятий: Lake Johnston заработал, в ближайшее время и другие предприятия будут открываться. Мы ответственно и серьезно подходим к этим вопросам, потому что в нынешней ситуации очень важен уровень себестоимости. За это время себестоимость нам удалось значительно снизить. В этом существует определенная заслуга российских специалистов. – Благодаря чему удалось снизить себестоимость? Новым технологиям, планированию? – Да, благодаря новым технологиям. В частности, институт "Гипроникель” усовершенствовал определенные процессы, и поэтому себестоимость существенно снизилась. – То есть вы выходите на международные рынки еще и со своими технологиями, со своими подходами. Не заимствуете их, а идете туда самостоятельно, с полной уверенностью, что вы сами сможете многое привнести в процесс? – Если бы я сказал, что мы отказываемся от передовых мировых технологий, это было бы глупо. Но опираться на свои силы, свой опыт, который наработан годами и понятен нашим специалистам, необходимо. Это показало, что многие предложения нашего института "Гипроникель” уже успешно внедрены в ЮАР, Австралии, позволили упорядочить процессы и снизить себестоимость продукции. Поэтому мы не говорим, что наши специалисты единственные и самые лучшие, но отодвигать их в сторону и говорить, что все лучшее только за рубежом, конечно, неправильно. Практика показывает, что это не так. В частности, технология Activox не работает, хотя за нее были заплачены колоссальные деньги. – Тем более все это важно, если учитывать, что ваша компания в России работает в экстремальных условиях Крайнего Севера. И наверное, все-таки более комфортные условия для работы в Австралии, в других странах? – Если вы имеете в виду климатические условия, то, конечно, там более комфортно работать и намного проще решать производственные задачи. – А если оценивать и саму руду, и особенности ее залегания, то есть технические параметры разработок… – У нас руда лучше. Содержание металлов в ней выше, хотя есть в мире месторождения получше наших. Но месторождений такого масштаба, как у нас, больше нет. – Вопрос о конкуренции. Когда вы выходите на международные рынки, там уже работают другие крупные компании, которые себя зарекомендовали давно. Как у вас складываются отношения? Не тесно ли на международном рынке? – Если сказать, что кто-то нас особо настойчиво приглашает прийти в Австралию, в Южную Америку, в ЮАР, Ботсвану, Зимбабве или в Индонезию, то это не так. Конечно, существует в мире конкуренция на всех рынках, на рынках металлов тоже. Поэтому любые успехи воспринимаются конкурентами настороженно. Но мы сознательно идем на расширение нашего бизнеса и работаем не только с существующими активами, но еще работаем и над потенциальной возможностью расширения бизнеса. Работаем не только с производственниками, но и с правительствами этих стран, что немаловажно. – То есть выходите на самый высокий уровень. И в связи с этим вопрос: а российское правительство оказывает вам поддержку, осуществляет такое своеобразное лоббирование? – Безусловно, само имя – Россия – очень много значит на международной арене. Многие страны, где мы работаем, весьма существенно политизированны. История взаимоотношений России с Индонезией, с ЮАР, в ходе которой мы ничего плохого для этих стран не делали, а только хорошее, – все это тоже играет немаловажную роль. Защита интересов России? Разумеется, это приоритет нашего правительства. Правительство России и премьер-министр заинтересованы в том, чтобы крупные российские компании работали на зарубежных рынках, развивали свою деятельность. Это, безусловно, положительно влияет и на имидж России, и на возможности России в решении самых разных вопросов. – Тем не менее мы знаем, как непросто складываются отношения у российского правительства с нефтяными компаниями. Достаточно посмотреть на последние заявления ФАС. Некоторые правительственные эксперты – хотелось бы это особенно подчеркнуть – считают, что "Норильский никель” недоналогообложен, то есть они хотят повысить налоги. Что вы думаете по этому поводу? – Налогообложение в России не является индивидуальным для какой-либо конкретной компании. Существуют общие принципы и общее налоговое законодательство. Должен сказать, что "Норильский никель” платит все налоги. В отличие от других крупных компаний, которые используют различные схемы, получают прибыль за границей, тогда налоги вообще не поступают в российскую казну. А ведь экология страдает наша, перерабатываются российские полезные ископаемые, используется дешевое электричество. А деньги все там, на зарубежных счетах. У "Норильского никеля” ничего подобного нет. Мы платим все – и бюджеты тех городов, где мы работаем, практически полностью зависят от нас. – Норильск вообще зависит только от вас. – Не только бюджет Норильска, но и четырех городов в Мурманской области, да и почти 40% бюджета Красноярского края – это "Норильский никель”. Я уж и не говорю, что мы платим налоги и в другие города. Поэтому что вообще значит "недоналогообложен”? Само это слово как-то не по-русски, мне кажется, звучит. Кроме этого, существуют таможенные пошлины. Причем в последнее время они все время увеличивались. Хотя замечу: для любого экономиста понятно, что таможенное регулирование существует для защиты внутреннего рынка, а не для дополнительного налогообложения. Ведь производства никеля или меди достаточно, чтобы обеспечить всю нашу страну. От двух до четырех процентов производства никеля хватает, чтобы закрыть всю потребность в России. Соответственно, недостатка этого металла в стране нет, то же самое касается меди. Следовательно, вывоз и продажа на экспорт этих металлов не затрагивает и не обижает внутренний российский рынок и установление пошлины, тем более повышенной пошлины, – это просто дополнительное налогообложение, и, в общем-то, это все понимают. И Министерство экономики понимает, и Минфин. – Если мы говорим о конъюнктуре на рынках, неплохо было бы акцентировать: на какие конкретно рынки будет делать ставку "Норильский никель” в ближайшее время? На внутренний рынок или же вы все больше будете уделять внимание своим международным проектам? – Любая крупная компания должна понимать, что в перспективе она должна быть более устойчивой и не зависеть от одного из факторов. Должна быть диверсификация линейки металлов, когда корреляция между металлами низка. Я имею в виду то, что если одни металлы в цене падают, другие должны расти в это время, чтобы была обеспечена устойчивость компании. Мы ждем, что получим в Норильске дополнительные лицензии, пока этот вопрос, к сожалению, затягивается. Мы намерены разрабатывать месторождения в Воронежской области. И, безусловно, мы будем эффективно работать и в Африке, и в Австралии, и в Индонезии. "Норильский никель” намерен развиваться и расширять сферы своего влияния. http://norilsk-zv.ru/articles/vladimir_strzhalkovskiiy_norilskiy_nikel_nameren_rasshiryat_sfery_svoego_vliyaniya.html | |
|
| |
| Всего комментариев: 0 | |